Богачек А., Ширяева Е.
Проект "Образ "маленького человека" в литературе 19-20 в.в."
Скачать:
Предварительный просмотр:
МБОУ «Оранжерейнинская СОШ»
Проект на тему: «Образ «маленького человека» в литературе XIX – начала XX веков»
Выполнили ученицы 10 «Б» класса
Богачек Александра
Ширяева Екатерина
Учитель
Михайлова О.Е.
2011-2012 учебный год.
План:
«Маленький человек» – литературный герой эпохи реализма.
«Маленький человек» – челочек из народа…стал…героем русской литературы.
От пушкинского Самсона Вырина к гоголевскому Акакию Акакиевичу.
Презрение к «маленькому человеку» в произведениях А.П. Чехова.
Талантливый и самоотверженный «маленький человек» в творчестве Н.С. Лескова.
Заключение.
Используемая литература.
Цель : Показать разнообразие представлений о «маленьком человеке» писателей XIX – начала XX веков.
Задачи : 1) изучить произведения писателей XIX – начала XX веков;
3) сделать выводы.
Определение "маленький человек" применяется к разряду литературных героев эпохи реализма, обычно занимающих довольно низкое место в социальной иерархии: мелкий чиновник, мещанин или даже бедный дворянин. Образ "маленького человека" оказывался тем более актуален, чем более демократичной становилась литература. Само понятие "маленький человек", скорее всего, в употребление ввел Белинский (статья 1840 г. "Горе от ума"). Тему "маленького человека" поднимают многие писатели. Она всегда была актуальна, потому что ее задача - отражать жизнь простого человека со всеми ее переживаниями, проблемами, бедами и маленькими радостями. Писатель берет на себя тяжкий труд показать и объяснить жизнь обычных людей. "Маленький человек - представитель всего народа. И каждый писатель представляет его по-своему.
Образ маленького человека известен давно - благодаря, например, таким мастодонтам, как А.С. Пушкин и Н.В. Гоголь или А.П. Чехов и Н.С.Лесков, - и неисчерпаем.
Н.В. Гоголь был одним из первых, кто открыто и громко заговорил о трагедии “маленького человека” , задавленного, униженного и оттого - жалкого.
Правда пальма первенства в этом принадлежит всё – таки Пушкину; его Самсон Вырин из “Станционного смотрителя” открывает галерею “маленьких людей”. Но трагедия Вырина сведена к личной трагедии, её причины лежат во взаимоотношениях семьи станционного смотрителя – отца и дочери – и носят характер нравственности, точнее безнравственности со стороны Дуни, дочери смотрителя. Она была для отца смыслом жизни, “ солнышком”, с которым одинокому, пожилому человеку было тепло и уютно.
Гоголь же, оставаясь верным традициям критического реализма, внеся в него свои, гоголевские мотивы, гораздо шире показал трагедию “ маленького человека” в России; писатель “осознал и показал опасность деградации общества, в котором всё более и более увеличивается жестокость, равнодушие людей друг к другу”.
И вершиной этого злодейства стал гоголевский Акакий Акакиевич Башмачкин из повести “ Шинель”, его имя стало символом “маленького человека”, которому плохо в этом странном мире чиноугодничества, лжи и “вопиющего” равнодушия.
В жизни нередко случается, что жестокие и бессердечные люди, унижающие и оскорбляющие достоинство других людей, нередко выглядят более жалкими и ничтожными, чем их жертвы. Такое же впечатление духовной мизерности и утлости от обидчиков мелкого чиновника Акакия Акакиевича Башмачкина остается у нас после прочтения повести Гоголя "Шинель". Акакий Акакиевич - настоящий "маленький человек". Почему? Во-первых, он стоит на одной из самых низших ступенек иерархической лестницы. Его место в обществе незаметно вообще. Во-вторых, мир его духовной жизни и человеческих интересов до крайности сужен, обеднен, ограничен. Сам Гоголь характеризовал своего героя как бедного, заурядного, незначительного и незаметного. В жизни ему отведена ничтожная роль переписчика документов одного из департаментов. Воспитанный в атмосфере беспрекословного подчинения и исполнения распоряжений начальства, Акакий Акакиевич Башмачкин не привык размышлять над содержанием и смыслом своей работы. Поэтому, когда ему предлагают задания, требующие проявления элементарной сообразительности, он начинает волноваться, переживать и в конце концов приходит к выводу: "Нет, лучше дайте я перепишу что-нибудь". Духовная жизнь Башмачкина тоже ограничена. Собирание денег на новую шинель становится для него смыслом всей его жизни, наполняя ее счастьем ожидания исполнения заветного желания. Кража новой шинели, приобретенной путем таких лишений и страданий, становится для него поистине катастрофой. Окружающие посмеялись над его бедой, и никто не помог ему. "Значительное лицо" так накричало на него, что бедный Акакий Акакиевич потерял сознание. Почти никто не заметил его смерти. Несмотря на уникальность образа, созданного писателем, он, Башмачкин, не выглядит в сознании читателей одиноким, и мы представляем, что существовало великое множество таких же униженных, разделяющих удел Акакия Акакиевича. Гоголь был первым, кто заговорил о трагедии "маленького человека", уважение к которому зависело не от его душевных качеств, не от образования и ума, а от его положения в обществе. Писатель с состраданием показал несправедливость и деспотичночть общества по отношению к "маленькому человеку" и впервые призвал это общество обратить внимание на незаметных, жалких и смешных, как представлялось на первый взгляд, людей. Не их вина, что они не очень умны, а порой и вовсе не умны, Но они никому не делают зла, а это очень важно. Так за что же тогда над ними смеяться? Может быть, к ним нельзя относиться с большим уважением, но нельзя их обижать. Они, как и все остальные, имеют право на достойную жизнь, на возможность чувствовать себя полноправными людьми.
"Маленький человек" постоянно встречается на страницах произведений А.А.Чехова. Это основной герой его творчества. Особенно ярко отношение Чехова к таким людям проявляется в его сатирических рассказах. А отношение это однозначное. В рассказе "Смерти чиновника" "маленький человек" Иван Дмитриевич Червяков постоянно и навязчиво извиняется перед генералом Бризжаловым за то, что случайно обрызгал его, когда чихнул. "Я его обрызгал! - подумал Червяков. - Не мой начальник, чужой, но все-таки неловко. Извиниться надо." Ключевое слово в данной мысли - "начальник". Наверно, Червяков не стал бы бесконечно извиняться перед рядовым человеком. У Ивана Дмитриевича боязнь начальства, и этот страх переходит в лесть и лишает самоуважения. Человек доходит уже до того, что позволяет втаптывать себя в грязь, более того, он сам помогает делать это. Надо отдать должное генералу, он очень вежливо обращается с нашим героем. Но простой человек не привык к подобному обращению. Поэтому Иван Дмитриевич думает, что его проигнорировали и приходит просить прощения несколько дней подряд. Бризжалову это надоедает, и он наконец-то кричит на Червякова. "-Пошел вон!! - гаркнул вдруг посиневший и затрясшийся генерал."
"-Что-с? - спросил шепотом Червяков, млея от ужаса.
Пошел вон!! - повторил генерал, затопав ногами.
В животе у Червякова что-то оторвалось. Ничего не видя, ничего не слыша, он попятился к двери, вышел на улицу и поплелся… Придя машинально домой, не снимая вицмундира, он лег на диван и…помер." Вот до чего доводит страх перед высшими чинами, вечное преклонение и унижение перед ними. Для более полного раскрытия образа своего героя, Чехов использовал "говорящую" фамилию. Да, Иван Дмитриевич мал, жалок, как червяк, его можно без усилия раздавить, а самое главное - он такой же неприятный.
В рассказе "Торжество победителя" Чехов представляет нам историю, в которой отец и сын унижаются перед начальником, дабы сын мог получить должность.
"Начальник рассказывал и, видимо, желал казаться остроумным. Не знаю, сказал ли он что-нибудь смешное, но только помню, что папаша ежеминутно толкал меня в бок и говорил:
Смейся!…
…- Так, так!- зашептал папаша. - Молодец! Он глядит на тебя и смеется… Это хорошо; может, в самом деле даст тебе место помощника письмоводителя!"
И снова мы сталкиваемся с преклонением перед вышестоящими. И снова это самоунижение и лесть. Люди готовы ублажать начальника для достижения своей ничтожной цели. Им даже в голову не приходит вспомнить о том, что существует простое человеческое достоинство, которое нельзя терять ни в коем случае. А.П.Чехов хотел, чтобы все люди были красивы и свободны. "В человеке все должно быть прекрасно: и лицо, и одежда, и душа, и мысли". Так думал Антон Павлович, поэтому, высмеивая в своих рассказах примитивного человека, он призывал к самосовершенствованию. Чехов ненавидел самоунижение, вечное прислуживание и преклонение перед чиновниками. Горький говорил про Чехова: "Его врагом была пошлость, и он всю жизнь боролся с ней". Да, он боролся с ней своими произведениями, он завещал нам "по капле выдавливать из себя раба". Возможно, столь мерзкий образ жизни его "маленьких людей", их низкие мысли и недостойное поведение - результат не только личных черт характера, но и их социальное положение и порядки существующего политического строя. Ведь не стал бы Червяков так усердно извиняться и жить в вечном страхе перед чиновниками, если б не боялся последствий. Такими же неприятными качествами характера обладают персонажи рассказов "Хамелеон", "Толстый и тонкий", "Человек в футляре" и многих других.
Антон Павлович считал, что у человека должна быть цель, к исполнению которой он будет стремиться, а если ее нет или она совсем мала и ничтожна, то и человек становится таким же маленьким и ничтожным. Человек должен трудиться и любить - вот две вещи, которые играют главную роль в жизни любого человека: маленького и не маленького.
У Николая Семеновича Лескова "маленький человек" - это совсем другой человек, нежели у его предшественников.. Для того, чтобы в этом разобраться, сравним героев трех произведений этого писателя: Левшу, Ивана Северьяновича Флягина и Катерину Измайлову. Все эти три персонажа - сильные личности, и каждый по-своему талантлив. Но вся энергия Катерины Измайловой направлена на устройство личного счастья любыми путями. В достижении своих целей она идет на преступление. И поэтому такой тип характеров отвергается Лесковым. Сочувствует он ей лишь тогда, когда она оказывается жестоко преданной своим возлюбленным.
Левша - талантливый человек из народа, заботящийся о своей родине больше, чем царь и придворные. Но его губит порок, так хорошо знакомый русским людям,- пьянство и нежелание государства помогать своим подданным. Без этой помощи он мог бы обойтись, если бы был сильным человеком. Но сильным человеком не может быть пьющий человек. Поэтому для Лескова и это не тот герой, которому нужно отдать предпочтение.
Среди героев, относящихся к разряду "маленьких людей", Лесков выделяет Ивана Северьяновича Флягина. Герой Лескова - богатырь обликом и духом. "Это был человек огромного роста, с смуглым открытым лицом и густыми волнистыми волосами свинцового цвета: так странно отливала его проседь… Этому новому нашему спутнику, оказавшемуся впоследствии очень интересным человеком, по виду можно было дать с небольшим лет за пятьдесят; но он был в полном смысле слова богатырь, и притом типический, простодушный, добрый русский богатырь, напоминающий дедушку Илью Муромца…Но при всем этом добром простодушии, не много надо было наблюдательности, чтобы видеть в нем человека много видевшего и, что называется, "бывалого". Он держался смело, самоуверенно, хотя и без неприятной развязанности, и заговорил приятным басом с повадкою." Он силен не только физически, но и духовно. Жизнь Флягина представляет собой бесконечное испытание. Он силен духом, и это позволяет ему одолеть столь сложные жизненные перипетии. Он был на грани смерти, спасал людей, сам спасался бегством. Но во всех этих испытаниях совершенствовался. Флягин сначала смутно, а затем все более осознанно стремится к богатырскому служению Родине, это становится душевной потребностью героя. В этом он видит смысл жизни. Присущие Флягину изначально доброта, желание помочь страждущему становится в итоге осознанной потребностью любить ближнего своего, как самого себя. Это простой человек со своими достоинствами и недостатками, постепенно эти недостатки искореняющий и приходящий к пониманию Бога. Лесков изображает своего героя сильным и храбрым человеком С огромным сердцем и большой душой. Флягин не сетует на судьбу, не плачется. Лесков, описывая Ивана Северьяновича, вызывает у читателя гордость за свой народ, за свою страну. Флягин не унижается перед сильными мира сего, как герои Чехова, не спивается из-за своей несостоятельности, как Мармеладов у Достоевского, не опускается "на дно" жизни, как персонажи Горького, не желает никому зла, не хочет никого унизить, не ждет помощи от других, не сидит сложа руки. Это человек, осознающий себя человеком, настоящим человеком, готовый отстаивать свои права и права других людей, не теряющий чувства собственного достоинства и уверенный в том, что человек может все.
III.
Представление о "маленьком человеке" менялось на протяжении всего XIX - начала XX веков. Каждый писатель тоже имел свои личные взгляды на данного героя.
Можно найти общее во взглядах разных писателей. Например, писатели первой половины XIX века (Пушкин, Лермонтов, Гоголь) относятся к "маленькому человеку" с сочувствием. Особняком стоит Грибоедов, который смотрит на этого героя по-другому, что сближает его взгляды со взглядами Чехова и частично Островского. Здесь на первый план выходит понятие пошлости и самоунижения. В представлении Л.Толстого, Н.Лескова, А.Куприна "маленький человек" - это талантливый, самоотверженный человек. Такое разнообразие взглядов писателей зависит от особенностей их мировоззрения и от того разнообразия человеческих типов, которое нас окружает в действительной жизни.
Используемая литература :
1. Гоголь Н.В. Собрание сочинений в 4-х томах. Издательство «Просвещение», М. 1979 г.
2. Пушкин А.С. «Повести И.П. Белкина. Дубровский, Пиковая дама». Издательство «Астрель, АСТ» 2004 г.
3. Чехов А.П. Рассказы. Издательство «АСТ». 2010 г.
4. Лесков Н.С. Все произведения Николая Лескова. 2011 г.
5. Гуковский Г.А. Реализм Гоголя – М., 1959 г.
Вильгельм РАЙХ
ПОСМОТРИ НА СЕБЯ, МАЛЕНЬКИЙ ЧЕЛОВЕК!
ВИЛЬГЕЛЬМ РАЙХ (1897-1957гг.), всемирно известный психиатр, родился в Австрии. Ученик Зигмунда Фрейда. Был аналитиком и учителем Фредерика Перлза и Александра Лоуэна. Основатель школы психоанализа, названной его именем (райхианская школа).
Разработал теорию «мышечного панциря», связав постоянные мышечные напряжения в теле человека с его характером и защитой от болезненного эмоционального опыта. Райх придавал огромное значение энергетической организации человека, находя в ней причины эмоциональных расстройств. Широкую известность и распространение получили разработанные им программы психического здоровья населения. Одним из наиболее ярких проявлений осуществления таких программ явилась попытка создания в 20-е годы в Германии дискуссионных аналитических клубов, призванных отвадить молодежь от посещения публичных домов. Его разоблачение несостоятельности вирусной природы рака нашло всемирное признание. Открыл и исследовал энергию человека и космоса, которую назвал «оргоном», создал Институт оргона в США.
Заметным вкладом Райха в психоаналитическукю теорию стал анализ характера и практика вегетотерапии - перехода от разговоров к телесной терапии. Основной работой считается «Функция оргазма» (1927г.).
При жизни ученого основная масса его революционных идей не была принята большинством его коллег. Всю жизнь его окружали непонимание, клевета, домыслы, преследования властей и запреты на проведение опытов в различных странах.
Временем наивысшего подъема и энтузиазма педагогической и терапевтической практики стали годы с 1945 по 1947. 50-е годы ученый посвятил изучению физики оргона.
Запрет американского суда на продажу изобретенных Райхом оргоновых аккумуляторов, восстанавливающих человеческую энергетику, послужил причиной его конфликта с властями. За нарушение этого судебного решения ученый был приговорен к двум годам тюрьмы, где умер в 1957 году в возрасте шестидесяти лет.
Политические взгляды Райха делали невозможной публикацию его работ, равно как и сведений о нем, в советское время.
Мы не случайно начинаем публиковать его произведения с книги «Посмотри на себя, маленнький человек!» Она лучше других знакомит читателя с Вильгельмом Райхом и дает возможность оценить масштабы этой выдающейся личности.
Редакция издательства Гештальт-института
Ты, ханжествующий обыватель, что потешается надо мной! Ответь мне, чем живут твои политики с тех пор, как существует мир? Резней и убийствами!
Шарль де Костер «Тиль Уленшпигель»
Предисловие
Перед Вами не научная книга, а доверительная беседа с читателем.
Написав ее в 1946 г. для академического архива, автор не имел намерения широко ее публиковать. Это была всего лишь попытка ученого и врача систематизировать собственный внутренний сумбур, охвативший его после многолетнего изучения так называемого «маленького человека». Этот сумбур возник вследствие недоумения, переходящего в ужас, при виде того что маленький человек творит над собой: как он страдает, сопротивляется, возносит своих врагов и убивает друзей; как, обретая власть « во имя народа », он злоупотребляет ею и насаждает тиранию, еще более жестокую, чем та, которую он некогда пережил сам под гнетом свергнутых им же правителей.
Это обращение к маленькому человеку было достойным ответом на сплетни и злословие. Написав данный труд, автор не мог предполагать, что правительственный департамент по охране общественного здоровья в союзе с карьеристами от политики и психоанализа развяжут кампанию против этого исследования.
Решение опубликовать работу возникло в ответ на намерение властей дискредитировать изложенные в ней выводы, причем сделать это не путем научной дискуссии, а простой клеветой на автора и попыток широко его опорочить. Возникла необходимость ознакомить «обычного человека» с тем, что он представляет собой с точки зрения ученого - психолога.
Простой человек должен знать о той единственной силе, которая противостоит его разрушительному стремлению к власти и собственной значительности, и осознавать громадную ответственность, которая лежит на нем, что бы он ни делал: работал, любил, ненавидел, или даже просто разговаривал.
Маленький человек должен знать, как он становится черным или красным фашистом. Каждый, кто беспокоится о безопасности собственной жизни и жизни своих детей, обязан противостоять как черному, так и красному фашизму, и делать это не потому, что они возводят в ранг своей идеологии физическое уничтожение противников, а потому, что их идеологии превращают здоровых детей в моральных калек, марионеток и идеологических уродов, поскольку ставят государство над интересами справедливости, ложь над правдой и войну над миром; противостоять фашизму потому, что дети и жизненная сила, которую они несут в себе, остаются нашей единственной надеждой на счастливое будущее.
Для преподавателя и врача самым главным предметом беззаветного служения является именно эта жизненная сила учеников и пациентов. И если он действительно верен своему призванию, ему придется находить решения проблем своих учеников и пациентов, в том числе и тех, которые связаны с политикой.
Настоящее обращение - не учебник и не проводник по жизни. Это попытка описания тех эмоциональных бурь, которые бушуют в душах простых индивидов, любящих жизнь.
Книга не ставит цели убедить или завоевать читательские симпатии - она просто описывает движения сознания маленького человека.
Ученому и мыслителю нужно от читателя только одно - личное отношение к его труду, и в этом он схож с поэтом или философом. Это результат мучительной работы ученого, его протеста против тайных и неназванных ядовитых стрел эмоционального бедствия, выпущенных из секретных мест, которые поражают маленького человека. Книга показывает, что представляет собой эмоциональная зараза и каким образом она препятствует прогрессу. Кроме того, в ней делается попытка показать человеку огромные сокровища, лежащие невостребованными в глубинах «человеческой природы», и готовые к использованию для осуществления человеческих чаяний.
Добрые люди не подозревают об опасностях, которые таят в себе межличностные отношения и жизненные условия. Эти люди убеждены, что и другие мыслят и поступают благородно и великодушно, в соответствии с жизненными законами доброты и взаимопомощи.
Такое отношение, свойственное здоровым детям и примитивным людям, несомненно, представляет большую угрозу в борьбе за рациональный образ жизни до тех пор, пока существует эмоциональное оглупление, поскольку эмоционально одержимые люди навязывают окружающим свою извращенную манеру мыслить и действовать.
Добрые люди считают, что все вокруг добры, в то время, как эмоционально инфицированные убеждены в том, что все вокруг лгут, мошенничают и жаждут власти. При таком положении вещей хорошие люди находятся в очевидно невыгодной ситуации. Будучи добрыми по отношению к эмоционально оглупленным, они истощаются, их выставляют на посмешище, а в итоге предают.
Так было всегда. Для ныне живущих добрых людей настало время быть жесткими, поскольку жесткость необходима в борьбе за сохранение и приумножение жизненной силы - она не умалит их положительных качеств, пока они на стороне справедливости. Надежда на лучшее строится на том, что среди миллионов честных тружеников находится лишь горстка эмоционально одержимых индивидов, способных совершать зло, оперируя темными силами, заключенными в обычном человеке, и подталкивая этого человека на политическое убийство. Существует только одно противодействие обычной человеческой предрасположенности к эмоциональной заразе - это его собственное ощущение жизненной правды. Жизненная сила не жаждет власти, она лишь требует достойного и осознанного места в человеческих делах. Она проявляется в любви, созидании и знаниях.
Всякий, кто хочет оберегать жизненную силу от эмоциональной заразы, должен использовать все возможности свободы слова, которые предоставлены гражданам Америки, для достижения благих целей, поскольку эмоциональная чума использует их же во имя зла.
Гарантированные равные возможности самовыражения обусловливают возможность конечной победы. В этом наша главная надежда на счастливое будущее.
Взглядв будущее
Я не могу сказать тебе, каким будет твое будущее. Не представляю, достигнешь ли ты когда-нибудь Луны или Марса с помощью открытого мною оргона. Не имею никакого понятия, как твои космические корабли будут стартовать и приземляться, будешь ли ты использовать солнечную энергию для отопления помещений и сможешь ли ты разговаривать с Австралией или Багдадом через щель в стене своей комнаты. Однако я со всей определенностью я могу сказать чего ты не будешь делать через пятьсот или тысячу, или пять тысяч лет.
«Вы только послушайте его! Он определенно с причудами. Он может сказать мне, чего я не буду делать! Да он просто диктатор!»
Я не диктатор, маленький человек, хотя при твоей ничтожности я вполне мог бы им стать. Твои диктаторы могут сказать тебе только, чего ты не должен делать сегодня, чтобы избежать высшей меры. Они скорее заставят дерево расти быстрее, чем рассказать тебе о твоем далеком будущем.
«Но откуда у тебя эта мудрость, интеллектуальный ты слуга мирового пролетариата?»
Из твоих же глубин, вечный ты пролетарий человеческого разума!
"Чего?! Он черпает мудрость из моих глубин! Да откуда у меня какие-то глубины! И вообще, что за индивидуалистическую беседу он со мной ведет!!"
Ты ошибаешься, маленький человек, в тебе есть глубины, просто ты об этом не знаешь. Ты боишься, смертельно боишься собственных глубин, поэтому не чувствуешь и не видишь их. Вот почему твоя голова кружится когда ты смотришь в глубины, вот почему ты стараешься отвернуться, как это делает стоящий на краю пропасти. Ты боишься упасть и потерять свой «особый характер». На твоем пути самопознания всегда будет появляться маленький человек, с его жестокостью, завистливостью, жадностью и склонностью к воровству. Я бы никогда не взялся за столь длинное обращение, маленький человек, если бы в тебе не было глубин. Уж я-то знаю об этих глубинах, поскольку открывал их в тебе не раз и не два, когда ты приходил ко мне как к психиатру. Твои глубины - это твое великое будущее. Именно поэтому я и могу сказать тебе, чего ты, совершенно определенно, не будешь делать в этом будущем. Придет время, и ты не поймешь, как ты мог в течение четырех тысячелетий бескультурья совершать поступки, которые ты совершал. Хочешь послушать?
«Отчего же не выслушать красивую маленькую утопию? В любом случае, ничего со всем этим не поделаешь, дорогой доктор. Я всегда буду маленьким человеком из народа, не имеющим собственного мнения. Да и кто я такой, чтобы..?»
Успокойся! Ты прячешься за мифом о маленьком человеке, потому что боишься влиться в жизненный поток и того, что тебе придется плыть в нем только ради твоих детей и внуков, а не ради себя лично.
Итак. Первое из многого, чего ты не будешь делать в будущем - это считать себя маленьким человеком, который имеет право сказать: «Да кто я такой, чтобы..?» У тебя будет собственное мнение. Ты поймешь, что это позор - не иметь мнения, не выражать его и не настаивать на нем.
«Но что скажет о моем мнении мнение общественное? Меня раздавят как червя, если я выскажу свое мнение!»
То, что ты называешь общественным мнением, маленький человек, на самом деле является совокупностью мнений маленьких мужчин и женщин. Каждый маленький мужчина и каждая маленькая женщина имеют собственное здравое мнение и маленькую частицу мнения ошибочного. Ошибочное мнение вырастает из страха перед ошибочным мнением всех остальных маленьких мужчин и женщин. Вот почему здравое мнение ты прячешь глубоко внутрь. Больше ты не будешь соглашаться с тем, что ты «ничего не значишь». Ты осознаешь, что ты являешь собой оплот и фундамент человеческого общества. Не прячь голову в песок! Не бойся! Это совсем не плохо, быть ответственным оплотом человеческого общества.
«В таком случае, что я должен сделать, чтобы стать оплотом общества?»
Ничего нового и необычного. Просто продолжай делать то, что ты уже делаешь: возделывай поле, забивай гвозди, лечи больных, гуляй с детьми и отводи их в школу, пиши статьи о событиях дня, открывай тайны природы. Ты уже делаешь все это, просто ты считаешь это неважным, а важным в твоем понимании является только то, что важно для твоего Маршала Орденоносца или Принца Завоевателя.
«Ты мечтатель, доктор. Ты что, не видишь, что у Маршала Орденоносца и Принца Завоевателя войска и оружие, им нужны войны, им необходимо мобилизовать меня на эти войны, после чего они не могут обойтись без того, чтобы взорвать мое поле, мой завод, мою лабораторию или мой офис?»
Тебя мобилизуют, а твое поле и твой завод взрывают, потому что ты кричишь «Ура, ура!», когда тебя мобил и зуют и когда взрывают твое поле и твой завод. У Принца Завоевателя никогда не было бы ни войск ни оружия, если бы ты действительно осознал, что поле существует для того, чтобы выращивать пшеницу, а завод для того, чтобы производить мебель или обувь, что поля и заводы не предназначены для того, чтобы их взрывать, и твердо придерживался бы такой позиции. Твои Маршал Орденоносец и Принц Завоеватель смотрят на вещи по-другому. Сами они не работают ни в поле, ни на заводе, ни в офисе. По их понятиям ты работаешь не для того, чтобы кормить и одевать своих детей, а во имя величия Германии или Фатерлянда Рабочих.
«Как же мне быть? Я ненавижу войну; моя жена рыдает, убитая горем, когда меня призывают в действующую армию, мои дети голодают, когда армия пролетариев оккупируют мою землю, новые трупы появляются миллионами… Все, что я хочу, это пахать на своем поле и играть с детьми после работы, любить жену по ночам, а по выходным танцевать, петь и слушать музыку. Что мне делать?»
Продолжай заниматься тем, чем занимался всегда и чем хотел заниматься всегда: работай, расти детей счастливыми, по ночам занимайся любовью с женой. Если ты твердо и разумно будешь придерживаться этой программы, война не начнется. Твоя жена не станет забавной игрушкой для сексуально оголодавших солдат Фатерлянда Рабочих, твои осиротевшие дети не будут голодать на улицах, да и сам ты не останешься с широко открытыми остекленевшими глазами, обращенными в голубое небо на каком-нибудь далеком «поле воинской чести».
«Но если я хочу жить для своей работы, жены и детей, то что делать, если варвары, или немцы, или японцы, или рус с кие, или кто-то еще маршируют и вовлекают меня в войну? Не правда ли, я должен защищать свой дом?»
Ты совершенно прав, маленький человек. Если варвары какой бы то ни было национальности нападут на тебя, тебе придется взяться за оружие. По чего ты не учитываешь, так это того, что «варвары» всех наций есть никто иные, как миллионы маленьких людей, таких же, как и ты сам, которые продолжают кричать «Ура!», когда Принц Завоеватель (который сам не работает) обращается к ним с призывами к «священной борьбе». Они такие же маленькие люди, как и ты, которые верят, что их мнение не стоит ничего и спрашивают: «Кто я, собственно говоря, такой, чтобы иметь собственное мнение?»
«Все это прекрасно, но что делать с атомными бомбами. Любая из них может унести сотни тысяч человеческих жизней!»
Подумай своей головой, маленький человек! Ты полагаешь, что бомбы изготовляет Принц Завоеватель? Нет, это делают маленькие люди, которые кричат «Ура!», вместо того, чтобы отказаться от выпуска продукции такого рода. Ты видишь, маленький человек, что все сводится к одной вещи - к твоему здравому или ошибочному мнению. А ты, самый выдающийся ученый двадцатого века, если бы не был микроскопически маленьким человеком, то думал бы обо всем мире, а не одной, отдельно взятой нации. Твой могучий интеллект позволил бы тебе не создавать атомную бомбу, а если логика научного развития делает ее создание неизбежным, ты должен был употребить весь свой авторитет и все свое влияние на то, чтобы эта бомба никогда не была использована. Ты попал в порочный круг собственных деяний и не можешь вырваться из него, потому что твои мысли и взгляды движутся в неправильном направлении. Ты осчастливил миллионы людей, пообещав, что твоя атомная энергия будет лечить рак и ревматизм, однако ты знал, что это невозможно, что ты используешь эту энергию только для индустрии смерти и ни для чего больше. Ты и твои физики идете по неправильному пути. Ты знаешь это, но не хочешь ничего делать. С тобой покончено! Раз и навсегда. Я предложил тебе целительную силу своей космической энергии, маленький человек! Ты знаешь об этом, я уже все объяснил тебе предельно доходчиво. Но ты хранишь молчание и продолжаешь умирать от рака и сердечно-сосудистых заболеваний, а на своем смертном ложе кричишь: «Да здравствует культура и технология!» Заявляю тебе, маленький человек, что ты роешь собственную могилу с открытыми глазами. Ты считаешь, что новая «эра атомной энергетики» уже наступила. Она действительно наступила, только не там, где ты думаешь. Не в твоем аду, а в моей тихой производственной лаборатории в дальнем уголке Америки.
Идти или не идти тебе на войну - целиком зависит от тебя, маленький человек. Если только ты твердо осознаешь, что работаешь во имя жизни, а не смерти! Если только ты твердо усвоил, что все маленькие люди на земле такие же, как и ты не хуже и не лучше.
Когда-нибудь (а когда именно, будет зависеть исключительно от тебя) ты перестанешь кричать «Ура, ура!». Ты прекратишь возделывать те поля и работать на тех заводах, которые производят смерть. Когда-нибудь, говорю я тебе, ты не захочешь работать во имя смерти.
«Может объявить всеобщую забастовку?» Вряд ли стоит. Твоя всеобщая забастовка - оружие очень слабое. Ты очень скоро убедишься в этом, как только твоя семья начнет голодать. Объявляя забастовку, ты уходишь от ответственности за благосостояние или разорение своего общества. Бастовать означает не работать. Я уже объяснил, что ты когда-нибудь перестанешь работать, создавая смерть, но это не значит не работать вообще. Если уж ты настаиваешь на слове «забастовка», то объяви «рабочую забастовку». Бастуй, но при этом трудись для себя, для своих жены и детей, для своего общества, для своего завода или фермы. Дай понять, что у тебя нет времени для войн, что для тебя есть вещи значительно более важные. А подальше от мест человеческого обитания огради высоким забором какой-нибудь участок, и пусть маршалы и дипломаты стреляют себе друг в друга на его территории. Вот что ты сможешь сделать, маленький человек, если только прекратишь кричать «Ура, ура!» и верить в то, что ты не имеешь права на собственное мнение…
Все в твоих руках, маленький человек: не только твой молоток или стетоскоп, но и твоя жизнь, а также жизнь твоих родных и близких. Ты качаешь головой. Ты считаешь меня утопистом, если только не «красным».
Ты спрашиваешь меня, маленький человек, когда же наступит счастливая безопасная жизнь. Ответ на этот вопрос заложен в твоей природе.
Ты получишь счастливую безопасную жизнь, когда жизнь будет цениться выше благополучия, любовь выше денег, свобода выше общественного или партизанского мнения. Когда настроения музыки Баха или Бетховена передадутся всему настрою твоей жизни - они уже есть в тебе, маленький человек, но где-то глубоко, в дальнем уголке твоего существа. Когда ты будешь мыслить в гармонии со своими чувствами, а не в конфликте с ними. Когда ты научишься узнавать два времени своей жизни: расцвет и наступление старости. Когда ты, наконец, пойдешь за великими мудрецами, а не за великими преступниками или воителями. Когда любви между мужчиной и женщиной ты будешь придавать большее значение, чем свидетельству о браке. Когда ты научишься распознавать свои ошибки пока еще не поздно их исправить. Когда учителя и воспитатели будут зарабатывать больше политиков. Когда тебя будет вдохновлять правда, и ты упразднишь бюрократию. Когда ты сможешь общаться со своими зарубежными друзьями и коллегами напрямую, а не через своих дипломатов. Когда при виде несовершеннолетней дочери, счастливой в своей любви, твое сердце будет переполняться не гневом, а возвышенной радостью. Когда ты будешь только качать головой, вспоминая о тех временах, когда детям под страхом наказания запрещалось дотрагиваться до своих половых органов. Когда человеческие лица, которые ты встречаешь на улицах перестанут нести печать несчастья и печали, но будут отмечены отблеском свободы, жизнеспособности и безмятежности. Когда человеческие тела освободятся от непробиваемой оболочки, а половые органы перестанут быть предметом стеснения.
Ты обращаешься за инструкцией и советом, маленький человек. На протяжении тысячелетий тебя инструктируют и дают советы как хорошие, так и плохие. Но причиной всему не плохие советы, а твоя извечная низость и никчемность. Я мог бы дать тебе хороший совет, но то, что ты из себя представляешь и то, как ты мыслишь, не позволят тебе извлечь из него пользу.
Я, например, советую тебе покончить со всякого рода дипломатией, а вместо нее создавать профессиональное и человеческое братство всех сапожников, кузнецов, плотников, механиков, инженеров, врачей, учителей, писателей, администраторов, шахтеров и фермеров Англии, Германии, России, соединенных Штатов Америки, Аргентины, Бразилии, Палестины, арабских стран, Турции, Скандинавии, Тибета, Индонезии и т.д., которое позволило бы всем сапожникам мира решать между собой, как им лучше обуть китайских детей, шахтерам - как им лучше уберечь людей от холода, воспитателям - как им лучше оградить детей от физических и психических расстройств в дальнейшей жизни и т.д. И как же ты поступишь, маленький человек, встав перед лицом столь очевидной истины?
Ты постараешься упечь меня за решетку, а если не получится, то отвечаешь мне лично или через ораторов твоей партии, церкви, профсоюза или правительства примерно следующее:
«Да кто я такой, чтобы менять дипломатические отношения между странами на профессиональные и личные?» Или: «Преодолеть экономические и социальные противоречия между странами невозможно».
Или: «Разве можно объединяться с фашистами Германии или Японии, коммунистами России или капиталистами Америки?»
Или: «В первую очередь меня волнуют интересы моего российского, или германского, или американского, или английского, или еврейского, или арабского отечества».
Или: «Я пекусь о своем профсоюзе, а о других пусть волнуется кто-нибудь еще.»
Или: «Не слушайте вы этого капиталиста, большевика, фашиста, троцкиста, интерна ц ионалиста, сексуального маньяка, еврея, иностранца, интеллектуала, мечтателя, утописта, обманщика, придурка, лунатика, индивидуалиста и анархиста! Где ваш американский, российский, германский, английский или еврейский патриотизм?»
Ты обязательно сделаешь одно из этих или подобное им заявление - лишь бы уклониться от ответственности за человеческую коммуникацию.
«Неужели от меня нет совершенно никакой пользы? Ты отказываешь мне в чести и достоинстве. Ты делаешь из меня какую-то мешанину. Но ведь я усердно тружусь, содержу жену и детей, стремлюсь к хорошей жизни, служу своей стране. Не может быть, чтобы я был таким уж никчемным!»
Я знаю, что ты есть честное, высокоорганизованное, общественное животное наподобие пчелы или муравья. Все, что я сделал - это всего лишь разоблачил в тебе маленького человека, который извращает твою жизнь вот уже несколько тысячелетий. И когда ты не жалок и ничтожен - ты велик, маленький человек, и твое величие - это единственная надежда на лучшее будущее, которая у нас остается.
Ты велик, когда занимаешься своим ремеслом, когда ты вдохновенно вырезаешь по дереву, строишь, рисуешь, шьешь, жнешь. Твое величие - в голубом небе и в олене, бегущем по утренней росе, в музыке и танцах, в воспитании детей и в прекрасном теле твоей жены (или мужа). Ты велик, когда изучаешь звезды в планетарии, когда набираешься мудрости в библиотеке. Ты велик, когда рассказываешь сидящим у тебе на коленях внукам истории о далеком прошлом и смотришь в неопределенное будущее с забавной детской непосредственностью. Ты несешь величие, мать, баюкающая свое дитя, когда ты со слезами на глазах горячо молишься о его будущем счастье, а потом, час за часом, год за годом, сама строишь это счастье для него.
Ты велик, маленький человек, когда ты поешь хорошие, сердечные народные песни или когда танцуешь под аккордеон старые танцы, ибо народные песни исходят от души и вмещают в себя целый мир. И, наконец, ты велик, когда можешь сказать своему другу: "Я благодарен судьбе за то, что она дала мне возможность жить, не впадая в мерзость и алчность, видеть, как подрастают мои дети, слышать их первые слова, заниматься своим ремеслом, прогуливаться на природе, играть, задавать вопросы, смеяться и любить. Спасибо судьбе за то что не отняла у меня свободу и чистоту, за то, что одарила меня весенними нежными чувствами, за полоскание ручья у моего дома и пение птиц в соседнем лесу, за то, что уберегла меня от участия в сплетнях и сутяжничестве соседей, за то счастье, с каким я обнимаю свою жену (мужа) и чувствую силу жизни в ее (его) теле, за то, что я не растерял терпения в трудные времена, и что моя жизнь имеет значение и продолжение. Благодарю судьбу за то, что я всегда прислушивался к своему внутреннему голосу, который говорил мне: «Есть только одна вещь, которая имеет значение: хорошая счастливая жизнь. Следуй зову своего сердца, даже если оно увлекает тебя на тропу, которой избегают трусливые. Как бы ни было тебе трудно, не позволяй себе ожесточаться.»
Когда тихим вечером после работы я сижу на лужайке у дома со своей любимой или со своим сыном наслаждаясь дыханием природы, во мне во мне звучит моя любимая песня о человечестве и о будущем. Я обращаюсь к жизни с мольбой о правах труженика, об освобождении человеческих сердец от жестокости и страха, от стремления развязывать войны. Люди начинают войны только потому, что жизнь проходит мимо них. Я крепко обнимаю моего маленького мальчика, который говорит мне: «Папа! Солнце зашло. Когда оно взойдет опять? Скоро оно вернется?» А я отвечаю ему: «Конечно, мой мальчик, оно вернется скоро и снова одарит нас своим теплом.»
Мое обращение к тебе подходит к концу, маленький человек. Я мог бы расстаться с тобой с чувством неопределенности. Но если ты прочитал мои слова внимательно и беспристрастно, то сможешь обнаружить маленького человека в себе. Ты найдешь его в своих поступках и помыслах.
Независимо от того, что ты уже сделал мне и что сделаешь еще, от того, возносишь ли ты меня как гения или пытаешься изолировать как сумасшедшего, идешь за мной как за пастырем или пытаешь как шпиона, твои недуги рано или поздно заставят тебя понять, что я открыл законы жизненной энергии. Я дал тебе инструмент, с помощью которого ты сможешь управлять своей жизнью сознательно и целенаправленно, не растрачивать ее по пустякам, как ты делаешь это сейчас. Я стоял на страже твоего физического и психического здоровья. По моим стопам пойдут твои внуки. Они станут настоящими инженерами человеческой природы. Я открыл перед тобой ворота в огромное царство жизненной энергии внутри тебя, твою космическую сущность. Это и есть моя главная награда.
А к диктаторам и тиранам, к коварным и злым людям, к стервятникам и гиенам я обращусь словами из старинной саги:
Вилсон Томас Вудро - президент США.
Великий человек - имеется в виду Зигмунд Фрейд.
Ля Мэтр Жульен - французский философ-сенсуалист XVIII в.
«Маленький человек» в литературе это обозначение довольно разнородных героев, объединных тем, что они занимают одно из низших мест социальной иерархии и что это обстоятельство определяет их психологию и общественное поведение (приниженность, соединенная с ощущением несправедливости, уязвленной гордостью).
Поэтому «Маленький человек» часто выступает в оппозиции к другому персонажу, человеку высокопоставленному, «значительному лицу» (по словоупотреблению, принятому в русской литературе под влиянием «Шинели», 1842, Н.В.Гоголя), а развитие сюжета строится главным образом как история обиды, оскорбления, несчастья.
Тема «Маленького человека» имеет интернациональное распространение , а ее истоки относятся к глубокой древности. Интерес к жизни «Маленького человека» обнаружила уже новоаттическая комедия; точка зрения «Маленького человека» была использована в сатирах Ювенала, обличавших моральную деградацию власть имущих. В средневековой литературе образец реализации такой точки зрения - «Моление» Даниила Заточника (13 век). Одним из первых произведений в европейской литературе, посвященных теме «Маленького человека», считается «Векфилдский священник» (1766) О.Голдсмита, где уже намечена типичная для этой темы сюжетная канва (преследование бедного человека, совращение его дочери помещиком).
Последовательно разрабатывалась тема «Маленького человека» в русской литературе 19 века, особенно после «Станционного смотрителя» (1830) А.С.Пушкина. Один из первых случаев употребления понятия встречается в статье В.Г.Белинского «Горе от ума» (1840), причем с четким описанием всей оппозиции: «Сделайся наш городничий <из «Ревизора» Гоголя> генералом - и, когда он живет в уездном городе, горе маленькому человеку… тогда из комедии могла бы выйти трагедия для «маленького человека»…».
В 1830-50-х тема «Маленького человека» разрабатывалась в русской литературе преимущественно в русле повести о бедном чиновнике; при этом происходила эволюция центрального персонажа, переосмысление мотивов его поведения. Если предмет устремлений Акакия Акакиевича Башмачкина - вещь, шинель, то в произведениях натуральной школы (Я.П.Бутков, А.Н.Майков и др.) демонстративно выдвигалась на первый план привязанность героя к дочери, невесте, возлюбленной, подчеркивалось несовпадение официальной (служебной) и домашней его жизни, преимущественное внимание уделялось мотивам чести, гордости, «амбиции».
Этот процесс достиг кульминационной точки в «Бедных людях» (1846) Ф.М.Достоевского, что было подчеркнуто полемическим отталкиванием главного персонажа повести от гоголевского Башмачкина. В литературе второй половины 19 века тема «Маленького человека» продолжала развиваться в творчестве Достоевского, А.Н.Островского, Э.Золя, А.Доде, у веристов (см. Веризм). У истоков темы в современной литературе стоит Швейк (Я.Гашек. Похождения бравого солдата Швейка во время мировой войны, 1921-23), чьи наивность и «идиотизм» являются оборотной стороной мудрости, оберегающей его от всевластия милитаризма и бюрократии.
Даже сквозь темноту Токарев видел, как на него смотрело смертельно-бледное лицо Сергея с остановившимися глазами. Вдруг Сергей решительно сказал:
Это не может быть!.. Она могла бы это сделать, она на это способна. Но никогда ни вам, никому она не созналась бы в этом!
Да. Видите, оно так и есть. Но однажды - помните, в тот вечер, когда с вами произошел припадок, - она созналась мне, что чувствует приближение и победу «невидимого». Чтоб не покориться ему, она видела только одно средство - смерть. Но чтоб эта смерть поменьше доставила горя близким. Разговор был чисто отвлеченный… Ну, а перед самою смертью, почти уже в бреду, она взяла с меня слово никому не рассказывать о нашем разговоре… Как вы думаете, можно из этого что-нибудь заключить?
Чче-ерт, чче-ерт!.. - простонал Сергей и стиснул голову руками. Он поставил локти на колени и сидел, все так же стиснув голову.
Ну, и что же? Она поступила правильно? В этом настоящий выход?.. Нет, это ужасно и до безумия ненормально! А между тем именно ваши взгляды, ваша прямолинейная требовательность и делают возможными подобные ужасы. Это отрицать вы не можете. И не можете также отрицать, что вы запираете для живого человека все выходы. Необходимо серьезно и пристально приглядеться к «невидимому». И только тогда, призвав всю его силу и неизбежность, возможно прийти к какому-нибудь выходу.
Сергей вскочил на ноги. Сверкнув глазами, он крикнул:
К чему вы все это говорите?! Вы Вариною смертью хотите оправдать себя! Да неужели вы не чувствуете, какая разница между нею и вами? Из ее смерти возникает громадный вопрос, - да, громадный и ужасный по своей серьезности. Но вы к этому вопросу и боком не прикасаетесь!
Токарев замолчал, сбитый с позиции, не зная, чтО возразить. Упавшим голосом он заговорил:
Хорошо! Скажем, вы правы. Я не хуже вас вижу разницу между нею и собою. Но вдумайтесь немного в то, что я вам скажу. Слушайте. Я - обыкновенный, маленький человек. Мне судьбою предназначено одно: жить смирно и тихо, никуда не суясь, не имея никаких серьезных жизненных задач, - жить, как живут все кругом: так или иначе зарабатывать деньги, клясть труд, которым я живу, плодить детей и играть по вечерам в винт. Но, видите ли, в жизни каждой самой болотной души бывает возраст, когда эта душа преображается, - у нее вырастают крылья. Если окружающие обстоятельства благоприятствуют, то ее смутные, неопределенные порывы оформливаются в стремление к ясным идеалам. И человек идет за них на борьбу, на гибель и не может понять, как можно жить, не ища в жизни смысла, не имея всезахватывающей жизненной задачи. Проходит несколько лет. Крылья высыхают и отваливаются, и сам человек ссыхается. Все недавнее становится для него совершенно чуждым и мертвым.
И вот я теперь нахожусь как раз в таком положении. Но суть в том, что это прошлое уже отравило меня, - я ужасаюсь пустоты, в которую иду, я не могу жить без смысла и без цели. А крыльев нет, которые подняли бы над болотом.
Слава вере, нас сгубившей, Слава юности погибшей, Незапятнанной позором…
Да, я с горячим, страстным чувством вспоминаю ее, эту честную юность. Но слава ее схоронена, потому что схоронена сама юность, и ее не воскресить… Где же найти основание, на которое я мог бы теперь опереться? ЧтО может мне дать силу жить человеком? Философия? Религия? Из меня выкатывается душа, понимаете вы это? Душа выкатывается!.. Как ее удержать? Нет таких сил в жизни, нет таких сил в идеях и религии… Вся сила лишь в чувстве. Раз же оно исчезло, - то вздор все клятвы и обеты, все самопрезрение и тоска… Что же мне делать?
Сергей брезгливо ответил:
Это ваше дело! К сожалению, я вам помочь ни в чем не могу.
О, Сергей Васильевич! Не относитесь к этому так презрительно! Уверяю вас, все это очень близко касается и вас самого! Еще сегодня вы говорили о том, как всякое колебание барометра отражается на вашей душе. Неужели вы думаете, что только один барометр обладает такою удивительною силою?.. Нет, Сергей Васильевич, вы так же, как и я, уж целиком находитесь во власти могучего «невидимого». Вы вот настойчиво проповедуете радость жизни и силу духа, а сами живете в темном мире нервной тоски и безволия. Вы утверждаете, что человек должен действовать из себя, что в таком случае он откроет в себе громадные богатства души, а все ваше богатство заключается лишь в поразительной черствости, самоуверенности и самовлюбленности. Только покамест все это скрашивается молодостью. А пройдет молодость - что от вас останется? Мы с вами одинаковые банкроты, мы одинаково слишком бедны и больны душою, чтоб расплатиться с громадными требованиями нашего разума… Есть другие люди, здоровые и сильные, люди нутра. Их можно убить, но невозможно расколоть надвое. Для них мысль, тем самым, что она - мысль, есть в то же время и действие… Вот вам тот человек, которого мы видели тогда у Варвары Васильевны. Мне кажется, такова и Таня. Ничего, что она так неразвита и узка, - в этом-то и есть ее сила!.. А наше с вами дело проиграно. Я это уже сознаю, вы еще не сознаете. Но недалеко время, когда перед вами встанет тот же вопрос… И над трупом Варвары Васильевны нужно этот вопрос решить честно и серьезно.
Сергей злобно и болезненно усмехнулся.
Ох, как вам хочется этого «честного» решения!.. Извольте, вот оно, по-моему: примиритесь с вашим «невидимым», полезайте назад в болото и благоденствуйте на здоровье. Вам ведь ужасно хочется этого решения. Но меня оставьте в покое. Будьте уверены, живым я в болото никогда не попаду!
Токарев молча махнул рукою. Он сидел на пригорке, охватив колени руками, и смотрел вдаль. Глухая, неистовая ненависть к Сергею охватила его. Сергей насмешливо и злобно подчеркнул то, чего именно и хотелось Токареву. Ну да, он именно и хотел, чтоб за ним было признано право жить таким, каков он есть, - где же другой выход? Сергей этого выхода не хочет признать… Хорошо! - подумал Токарев, охваченный тоскою и дрожью.
Он хрипло сказал:
Господи, какая ночь тяжелая!.. Сергей Васильевич сделайте одолжение, принесите мне воды из ключа. У меня так кружится голова, - мне кажется, я сейчас упаду… Она здесь недалеко, за бугром… Хоть в фуражку мою зачерпните, она суконная, не прольется… Ради бога!..
Сергей внимательно взглянул на Токарева и медленно ответил:
Давайте фуражку.
Он исчез за бугром. Токарев быстро вскочил и огляделся. Сырая, серая стена дождя бесшумно надвигалась в темноте и как будто начинала уже колебаться. Кругом была глухая тишь, у речки неподвижно чернели странные очертания кустов. Молодая лозинка над головою тихо шуршала сухими листьями. Безумная радость охватила Токарева. Он подумал: «Ну, получай свое решение!» - и стал поспешно распоясываться. Он был подпоясан вдвое длинным и крепким шелковым шнурком.
Волнуясь и спеша, Токарев дрожащими руками сделал на шнурке петлю и дернул ее, испытывая крепость. Петля была крепка. Он радостно улыбнулся, поднялся на цыпочки и стал привязывать петлю к суку лозины.
Получайте ваше решение, Сергей Васильевич!
И он представил себе воротившегося Сергея перед его трупом на лозине.
Вдали раздался шорох, как будто шаги. Токарев вздрогнул, отскочил от дерева и стал вглядываться. Нет все было тихо. Сергей так скоро не мог вернуться. Это, должно быть, пробежал внизу Сбогар.
- «Ма́ленький челове́к» - тип литературного героя, который возник в русской литературе с появлением реализма, то есть в 20-30 годах XIX века.
Первым образом маленького человека стал Самсон Вырин из повести А. С. Пушкина «Станционный смотритель». Традиции Пушкина продолжил Н. В. Гоголь в повести «Шинель».
Маленький человек - это человек невысокого социального положения и происхождения, не одарённый выдающимися способностями, не отличающийся силой характера, но при этом добрый, никому не делающий зла, безобидный. И Пушкин, и Гоголь, создавая образ маленького человека, хотели напомнить читателям, привыкшим восхищаться романтическими героями, что самый обыкновенный человек - тоже человек, достойный сочувствия, внимания, поддержки.
К теме маленького человека обращаются также писатели конца XIX и начала XX века: А. П. Чехов, А. И. Куприн, М. Горький, Л. Андреев, Ф. Сологуб, А. Аверченко, К. Тренёв, И. Шмелёв, С. Юшкевич, А.Мещеряков. Силу трагизма маленьких людей - «героев зловонных и тёмных углов» (А. Григорьев) - верно определил Пётр Вайль:
Маленький человек из великой русской литературы настолько мал, что дальнейшему уменьшению не подлежит. Изменения могли идти только в сторону увеличения. Этим и занялись западные последователи нашей классической традиции. Из нашего Маленького человека вышли разросшиеся до глобальных размеров […] герои Кафки, Беккета, Камю […]. Советская культура сбросила башмачкинскую шинель - на плечи живого Маленького человека, который никуда, конечно, не делся, просто убрался с идеологической поверхности, умер в литературе.
Маленький человек, не вписывающийся в каноны соцреализма, перекочевал в литературное подполье и начал существовать в бытовой сатире М. Зощенко, М. Булгакова, В. Войновича.
Из многогранной литературной галереи маленьких людей выделяются герои, стремящиеся получить всеобщее почтение через изменение своего материального статуса или внешнего облика («Лука Прохорович» Е. Гребенки, 1838; «Шинель» Н. Гоголя, 1842); охваченные страхом перед жизнью («Человек в футляре» А. Чехова, 1898; «Наш человек в футляре» В. Пьецуха, 1989); которые в условиях подавляющей бюрократической действительности заболевают психическими расстройствами («Двойник» Ф. Достоевского, 1846; «Дьяволиада» М. Булгакова, 1924); у которых внутренний протест против общественных противоречий уживается с болезненным стремлением возвысить себя, приобрести богатство, что в итоге приводит их к потере рассудка («Записки сумасшедшего» Н. Гоголя, 1834; «Двойник» Ф. Достоевского); которых страх перед начальством приводит к сумасшествию или к смерти («Слабое сердце» Ф. Достоевского, 1848, «Смерть чиновника» А. Чехова, 1883); которые, опасаясь подвергнуть себя критике, изменяют своё поведение и мысли («Хамелеон» А. Чехова, 1884; «Веселые устрицы» А. Аверченко, 1910); которые могут обрести счастье только в любви к женщине («Старческий грех» А. Писемского, 1861; «Горы» Е. Попова, 1989; «Гранатовый браслет» А. И. Куприна, 1910); которые хотят изменить свою жизнь путём применения магических средств («Верное лекарство» Е. Грёбенки, 1840; «Маленький человек» Ф. Сологуба, 1905); которые из-за жизненных неудач решаются покончить с собой («Старческий грех» А. Писемского; «Рассказ о Сергее Петровиче» Л. Андреева, 1900).
Также проблема маленького человека присутствует в рассказе Андрея Платонова «Юшка».
